На проведение научных исследований выделяется финансирование, а деньги требуют контроля и оценки. Ученые РАН могли бы быть идеальными оценщиками, — если бы они сами не были участниками игры. Академия наук претендуют на те же самые ресурсы и финансирование, на которые претендуют и вузы, в том числе Московский университет, в котором я работаю, СПбГУ, ВШЭ и так далее. Получается, что РАН судит других участников процесса, в который при этом сама вовлечена на правах участника. А конкуренция в науке — это не просто борьба за ресурс, но и конкуренция разных научных школ, а значит, и разных взглядов и подходов.
Конкурент не должен судить конкурента, и у каждой стороны должно быть право высказаться по поводу планов, качества исследований и результатов работы.
В проекте постановления правительства предусмотрен рекомендательный характер заключений Академии наук по направлениям работы ведущих университетов. При этом предполагается, что любое отрицательное заключение РАН должно обсуждаться ученым советом соответствующего университета, а затем оно должно приниматься во внимание полностью или частично, либо отклоняться. Это разумный подход. Однако я считаю, что и этого недостаточно. Следует выстроить систему второго мнения, чтобы на любой проект давалось несколько рецензий.
Главный вопрос здесь не в оценке планов работы университетов и научных организаций, а в оценке результатов работы. Мне кажется, что нужно создавать механизм публичной защиты научных результатов. Исключением, по понятным причинам, станет сфера оборонно-промышленного комплекса, где существует собственная система закрытой экспертизы, которую проводит научно-технический совет военно-промышленной комиссии, где работают очень сильные ученые.
В существующей системе вы не найдете тех, кто занимается научными исследованиями, но не конкурирует за ресурсы. Все университеты и научные организации так или иначе включены в конкурентную борьбу. Но в любой области исследований можно найти авторитетного ученого или нескольких ученых, которые могут выступать в качестве арбитров и мнение которых признается разными участниками процесса.
При этом никто не запрещает сделать экспертизу взаимной. Например, ведущие университеты могут проводить экспертизу работы институтов РАН, а также друг друга. Санкт-Петербургский университет вполне в состоянии оценить то, что делает Московский университет, и наоборот. Вполне возможна многосторонняя экспертиза с публичным представлением результатов и экспертных заключений. На основе такой системы правительство как заказчик может выносить суждение, и дальше планировать распределение ресурсов.
Оппоненты могут сказать, что такая система окажется слишком сложной. Однако, как известно, простота хуже воровства. Монополия одного конкурирующего эксперта — это та самая простота. В нынешней системе существует много противоречий и конфликтов интересов, поэтому очевидно, что от такой системы нужно уходить.
Очевидно, что конфликт вокруг системы оценки научных проектов будет продолжаться — по крайней мере до тех пор, пока система не будет доделана. Однако вернуть ее в прежнюю точку мне кажется неправильным и невозможным. Нынешняя схема, действующая по монопольному принципу, в условиях конкуренции разных школ и разных подходов может отрицательно сказаться как на развитии научной мысли, так и на репутации российской науки.