В Академгородке
завершилась Десятая юбилейная мультиконференция по биоинформатике
регуляции и структуры генома и системной биологии BGRS\SB`-2016.
Важнейшее внимание было уделено медицинской тематике. О том, какие
революционные изменения ждут нашу медицину в связи с новейшими
исследованиями в области генетики и системной биологии, мы побеседовали с
одним из участников мультиконференции, доктором медицинских наук,
руководителем лаборатории Научно-исследовательского института клинической и экспериментальной лимфологии Вадимом Климонтовым.
-
Вадим Валерьевич, как непосредственно связаны исследования в области
генетики и системной биологии с Вашей профессиональной деятельностью, с
работой вашего Института в целом?
- Участие нашего Института в
прошедшей конференции имеет, с одной стороны, чисто научную
составляющую, а с другой стороны - организационную. Научный аспект
связан с тем, что наш Институт занимается исследованиями в области
персонализированной медицины. Напомню, что персонализированная медицина
основана как раз на достижениях генетики. В частности, мы изучаем
генетические детерминанты развития широкого спектра заболеваний - от
аутоиммунных до эндокринных. Изучаем генетические факторы, определяющие
особенности течения этих заболеваний. Разрабатываем подходы к
фармакогеномике, то есть прогнозированию ответа на лекарственную терапию
на основе генетических маркеров. Поэтому, как вы понимаете, для нас
участие в этой конференции было очень важным и интересным.
С организационной стороны наше участие определялось тем, что недавно был создан Федеральный исследовательский центр "Институт цитологии и генетики", и наш Институт клинической и экспериментальной лимфологии будет частью этого Федерального исследовательского центра. Поэтому сейчас мы очень тесно взаимодействуем с ИЦиГ СО РАН. В настоящее время у нас выстраивается единая программа научных исследований.
- Когда у вас началось это взаимодействие?
-
Контакты у нас установились достаточно давно. Структура же Федерального
исследовательского центра формируется в этом году. И со следующего,
2017 года, в Центре будет два клинических филиала - Институт клинической
и экспериментальной лимфологии и Институт терапии и профилактической
медицины.
- Насколько я понимаю тенденции в современной науке,
мы стоим на пороге принципиальных изменений в сфере самой медицины, где
существенную роль будет играть биология и генетика. Прошедшая
мультиконференция имела международный статус. Хотелось бы знать, как
выглядят наши исследования в данной области на фоне зарубежных
достижений?
- Уровень исследований российских ученых достаточно
высокий. У нас есть возможности, чтобы проводить исследования, которые
будут востребованы и интересны в мировом научном сообществе. Кооперация
биологов, генетиков, биоинформатиков и врачей позволит поднять
фундаментальные медицинские исследования на более высокий качественный
уровень.
- Изучая работу наших научных учреждений, я отметил,
что высокий уровень фундаментальных исследований не всегда соответствует
уровню конкретных практических результатов. Не возникнет ли и здесь
такая же ситуация?
- Конечно, хочется выразить оптимизм, что
интеграция в рамках единого исследовательского Центра позволит ускорить
процесс внедрения, облегчить его, сделать более эффективным. Хотя
необходимо учитывать, что не всякое фундаментальное научное достижение
может тотчас же транслироваться в клиническую практику. Собственно
говоря, очень часто фундаментальные исследования на это и не
ориентированы. Для этого существуют поисковые научные исследования,
когда решается какая-то конкретная прикладная задача. Фундаментальные же
исследования рассчитаны на долгосрочную перспективу. Их результаты
иногда внедряются в практику через годы и даже десятилетия, но зачастую
они дают нам новые взгляды на механизмы развития заболеваний. На основе
того, что мы больше знаем о механизмах развития, мы можем в дальнейшем
идентифицировать новые виды мишеней для терапевтических воздействий.
Потом, на основании этих мишеней, создаются новые лекарственные
препараты.
Такие процессы, замечу, занимают длительное время.
Чтобы разработать и внедрить принципиально новый лекарственный препарат,
необходимы, во-первых, огромные финансовые вливания. Во-вторых,
необходим целый ряд регламентированных исследований - как доклинических,
так и клинических. Это занимает длительное время.
- Вы затронули вопрос финансовых вливаний. Есть ли с этим какие-то проблемы?
-
Это сложный вопрос, и от нас он, скорее, не зависит. Конечно, объемы
нашего финансирования не сопоставимы с объемами финансирования, скажем,
наших западных коллег. Частично эта проблема решается у нас за счет
грантов. Поисковые научные исследования сейчас, кстати, финансируются
лучше - со стороны нашего Учредителя. Я имею в виду Федеральное
агентство научных организаций России. С фундаментальными исследованиями
несколько сложнее. В этой связи я надеюсь, что кооперация с Институтом цитологии и генетики позволит нам улучшить финансирование именно фундаментальных исследований.
-
Не получится ли так, что наши фундаментальные исследования из-за общих
финансовых проблем в стране будут в большей степени содействовать
развитию мировой медицины, чем развитию медицины отечественной?
-
На сегодняшний день медицина - вещь довольно интернациональная. Очень
часто новые лекарственные препараты и медицинское оборудование
регистрируются в России практически одновременно со странами Евросоюза и
США. С этим особых проблем я не вижу.
- Если говорить о
будущем, то как изменится медицина после внедрения сегодняшних научных
разработок, как она преобразится, как изменятся подходы к лечению людей?
В чем будет состоять революционность момента?
- Революционные
моменты, по-видимому, будут связаны с двумя областями. Первая область -
это регенеративная медицина. Сюда входят стволовые клетки, технологии
клеточной терапии, перепрофилирования клеток и т.д. Здесь создается
возможность - применив собственные клетки человека - стимулировать
процесс регенерации его собственных поврежденных органов и тканей.
Второе перспективное направление - это упомянутая мной выше
персонализированная медицина, когда лечение назначается с учетом
индивидуальных характеристик конкретного человека, в том числе и его
генотипа.
- В настоящее время эти подходы уже внедряются?
-
Конечно же, они внедряются. Внедрение генетических технологий зачастую
позволяет нам ставить точный диагноз. А постановка точного диагноза
позволяет подобрать наиболее эффективное лечение. В нашем институте
проводились и проводятся в настоящее время клинические испытания
клеточной терапии при сердечной недостаточности, ишемических
заболеваниях сосудов ног, синдроме диабетической стопы, болезнях
суставов. Внедряются подходы к персонализированной терапии
ревматических, аутоиммунных заболеваний, изучаются генетические
предикторы осложнений сахарного диабета, ишемической болезни сердца,
рака молочной железы и других социально значимых болезней человека.
Беседовал Олег Носков