Британский ученый - о научной дипломатии и европейской принадлежности России

Профессор Университетского колледжа Лондона Мартин Бобак приехал в Новосибирск на международный семинар «Детерминанты здоровья при старении: развитие анализа» в Институт терапии и профилактической медицины (филиал ФИЦ «Институт цитологии и генетики СО РАН») и рассказал о масштабном исследовательском проекте с участием пяти стран.

— Моя административная, кроме профессорской, позиция в университете — заместитель директора департамента эпидемиологии и общественного здоровья. Предмет моих научных интересов — воздействие социальных факторов на здоровье. В более узком фокусе — это влияние на него перемен, происшедших в странах Восточной Европы, включая Россию, за последние 20 лет. Я имею в виду всю совокупность экономических, политических и других изменений, которые прямо или косвенно повлияли на доступность и качество медицинской помощи, инфраструктуру здравоохранения, поведение пациентов и врачей.

— С каким материалом вы работаете?

— С данными медицинской и немедицинской статистики, а также большими объемами информации, которая поступает при целенаправленных массовых обследованиях: они проводятся в рамках масштабного международного проекта с участием в числе прочих и коллег из Новосибирска. В этом контексте реализуется более частная задача — исследование возрастной детерминанты сердечно-сосудистых и хронических неинфекционных заболеваний у зрелых и пожилых людей. По всему миру с разными темпами повышается средняя продолжительность жизни и доля старших возрастов в популяции, и это рассматривается как одна из главных причин роста хронических недугов.

— Как организовано взаимодействие с НИИ терапии и другими участниками проекта?

— С новосибирскими коллегами мы сотрудничаем свыше 20 лет. Мы встретились с доктором Софьей Малютиной (доктор медицинских наук, заведующая этиопатогенеза и клиники внутренних заболеваний НИИТПМ ФИЦ ИЦиГ СО РАН. — Прим. ред.) в 1996 году на семинаре по эпидемиологии, и это не первый наш совместный проект. У нас общие интересы в мониторинге общественного здоровья, и мы развернули большое популяционное исследование в Новосибирске — ведь Россия, как и другие страны Восточной Европы, подверглась сильной и драматичной социальной трансформации. Поэтому сибирские коллеги вступили в коллаборацию с участием Великобритании, Польши, Чехии и Литвы. Речь идет о крупном когортном обследовании, через которое за два десятилетия прошло около 40 000 пациентов из этих стран. Они продолжают находиться под наблюдением для изучения биологических и поведенческих механизмов, а также генетических, демографических и социально-экономических факторов сердечно-сосудистых заболеваний.

— Применительно к подобным проектам президент Российской академии наук академик Александр Сергеев употребляет термин «научная дипломатия», считая ученых силой, сближающей государства и общества. Насколько вы с этим согласны?

— Согласен целиком и полностью. Мы работаем с русскими коллегами, повторюсь, более 20 лет, и за это время отношения между нашими странами менялись и в лучшую, и в худшую сторону. Тем не менее мы при любых обстоятельствах расширяем горизонт общих исследований и, что очень важно, вовлекаем в нашу команду молодых ученых, обучаем и развиваем их. Это происходит и в Лондоне, и в Новосибирске, и в других полевых центрах нашего проекта. У нас очень активное и практически нацеленное сотрудничество — быть может, даже более практичное, чем у дипломатов.

— Кстати, о практичности. Большие международные проекты, по вашему мнению, это дорогое удовольствие (командировки, стажировки, инфраструктура и так далее) или, наоборот, экономия (на тех же параллельных исследованиях)?

— Существует много форм международного научного сотрудничества и тем более крупных совместных проектов исследователей из разных стран, в том числе европейских. Лично я участвую в десяти, и могу сказать: когда коллаборация образуется «сверху вниз», то она иногда обрастает формальностями и становится не очень эффективной. А объединение типа нашего — «горизонтальное», когда встречная инициатива исходит непосредственно от ученых, — всегда успешнее, чем разрозненные исследования. Я бы сказал, они экстремально успешны. За годы нашего сотрудничества например, мы опубликовали свыше 100 научных статей, сформировали мощную команду и постоянно пополняем ее молодыми учеными.

— Насколько доступны стажировки в вашем университете студентам и аспирантам из России?

— В любой британский университет можно поступить, набрав хороший балл. Но обучение платное — значит, молодой человек должен быть или состоятельным, или получить грант на образование. При любом из этих вариантов необходимо платить за жилье, питание, проезд и тому подобное, а Англия — очень дорогая страна.

— А прямой межгосударственный обмен студентами и стажировками?

— Он существует в некоторых совместных проектах, но не в нашем. Мы проводим короткие обучающие курсы в полевых центрах. Все наши исследования развиваются исключительно на грантовые средства.

— Но в тех ситуациях, когда науку финансирует государство, сегодняшние встречные санкции Запада и России могут сказываться негативно?

— На наш проект санкции пока никак не влияют. В своем университете я никогда не получал никаких особых рекомендаций по взаимодействию с Россией. Хотя некоторые опасения сегодня мы не можем не испытывать.

Подготовил Андрей Соболевский